«Как воевали плотины»

«Вестник РусГидро» продолжает публиковать материалы, собранные в рамках уникального проекта, посвященного вкладу гидроэнергетиков в Великую Победу. Еще больше о том, как воевали плотины, можно узнать на сайте.


МЕЧ ДЛЯ СИМВОЛА ПОБЕДЫ 


shutterstock_266223839_cr.jpg


Скульптура «Родина-мать зовет!» Евгения Вучетича на Мамаевом кургане в Волгограде – один из главных символов Победы в нашей стране. Это одна из самых высоких статуй мира и сложнейшее инженерное сооружение. 

Строительство монумента началось в мае 1959 года, а завершилось 15 октября 1967 года. С декабря 1966 года «Родина-мать» находится под наблюдением специалистов Волгоградского филиала НИИЭС, которым не раз пришлось решать сложные и необычные задачи при проведении аэродинамических и деформационных исследований уникального объекта. Первоочередной проблемой, требующей безотлагательного решения, стало проведение натурных динамических исследований меча весом 10 тонн и длиной 28,75 м. Уже через полтора месяца после его монтажа строители заметили, что при скорости ветра 8–12 м/с острие меча начинает интенсивно колебаться поперек ветрового потока. В результате в несущих элементах его каркаса возникли усталостные трещины. И что еще опаснее, от таких динамических нагрузок начали образовываться трещины в правой руке «Родины-матери». 

В итоге на основании материалов исследований, выполненных Волгоградским филиалом НИИЭС и частично Центральным НИИ, строительных конструкций им. В. А. Кучеренко, комиссия Госстроя СССР составила заключение по обследованию состояния монумента. В нем были указаны основные недостатки меча – неудачная конструктивная форма с большим количеством узлов и неправильный выбор материала. Нержавеющая аустенитная сталь, отлича­ющаяся высокими прочностными показателями при статическом действии внешних нагрузок, оказалась весьма чувствительной к динамическим нагрузкам. Было принято решение сначала усилить конструкцию меча, а впоследствии заменить его. 

В 1972 году скульптура получила новый меч длиной 33 м и весом 14 тонн. Он сохранил первоначальную геометрию и был изготовлен из стали марки ВМ Ст3 спокойной плавки по ГОСТ 380-60. Как показали натурные испытания по определению динамических характеристик колебаний конструкции, проведенные специалистами Волгоградского филиала института, за счет несколько большего веса и хорошей «залицованности» наружной поверхности новый меч обладает гораздо лучшими амплитудно-частотными характеристиками.


ДВАЖДЫ РОЖДЕННЫЕ


Baksan_cr.jpg


Взорвать гидроэлектростанцию – это все равно что без боя взять город. Электричества в домах нет, заводы обесточены, продукция на фронт не поступает... Поэтому всегда, если немцы не могли захватить станцию, они пытались уничтожить ее любым способом.

ДНЕПРОГЭС: ЗАХВАТИТЬ ИЛИ УНИЧТОЖИТЬ

Днепрогэс – главное достижение первой советской пятилетки. Гигантскую по тем временам станцию возвели советские инженеры, 36 тысяч рабочих вольнонаемных и американские технические консультанты. Один из них, полковник Хью Купер, даже был награжден орденом Трудового Красного Знамени. 

Но с началом войны главная гордость Советского Союза оказалась на линии фронта. В августе 1941 года при наступлении немецких войск был отдан приказ о взрыве плотины. 20 тонн аммонала подняли в воздух часть плотины. Вниз по течению пронесся вал воды. Сколько человек могло при этом погибнуть – историки спорят до сих пор, никаких официальных документов не сохранилось.

Немцы восстановили станцию. Но уже в 1943-м Красная армия стала активно наступать, и тогда фашисты решили взорвать Днепрогэс. На этот раз взрывчатки было больше – 200 тонн тротила плюс в бетон замуровали сотню авиабомб. Достаточно для того, чтобы плотина перестала существовать вообще. Но Днепрогэс от полного уничтожения спас героизм советских саперов, которые успели перерезать провода, ведущие к взрывчатке, до того, как немцы запустили механизм уничтожения.

БАКСАНСКАЯ ГЭС: НА ЖЕНСКИХ ПЛЕЧАХ

Баксанская ГЭС – «птица феникс» отечественной гидроэнергетики. Во время ­Великой Отечественной ее взрывали дважды. Сначала наши – при отступлении, затем фашисты. Причем вторые взрывчатки не пожалели. Заложили столько, что на воздух взлетел весь машинный зал. Но несмотря на такие серьезные разрушения, станцию смогли восстановить. 
По расчетам красноармейцев, при взрыве Баксанская ГЭС должна была просто на некоторое время выйти из строя. При желании ее можно было восстановить довольно быстро. Но когда станцию решили уничтожить немцы, то от красивейшей ГЭС Союза осталась груда металлолома.

– Взрыв был настолько сильный, что осколки от станции летели аж до тех гор, – вспоминает ветеран Баксанской ГЭС Мария Рухляда.

В свои 90 лет она хорошо помнит фашистскую оккупацию. В 1942-м в Кабардино-Балкарию зашла румынская армия. Мария, тогда молодая девушка, пряталась вместе с другими местными жителями в подвале поселковой продуктовой базы, выйти из которого они не могли порой неделями.

– Тропинка вела к воде, но невозможно было днем подойти – румыны только нос увидят и уже стреляют, – рассказывает ­Мария Рухляда. – Матери оставляли в подвалах детей и шли за водой, но не возвращались – были убиты...

Те, кто выжил после освобождения рес­публики, первым делом стали восстанавливать Баксанскую гидростанцию. Именно хрупкие женщины были главными работниками, мужчины по-прежнему оставались на фронте.

– Нас не надо было ни подгонять, ни будить, – говорит Мария Рухляда. – Нас надо было гнать с работы. Мы отказывались уходить, потому что знали – только так можно приблизить долгожданный День Победы.

Восстановление велось спешно – электричество было необходимо окрестным поселкам и, главное, вольфрамо-молибденовому комбинату. Вольфрам имел огромное значение – из него делали сердечники подкалиберных снарядов, способные пробивать броню немецких «тигров».


СТРЕЛОК-РАДИСТ С ЖИГУЛЕВСКОЙ ГЭС


Dronov_cr.jpg


Ветеран труда Михаил Дронов всю жизнь посвятил Жигулевской ГЭС и стал основателем славной династии гидроэнергетиков. Он стал главой семьи уже в 15 лет: с началом войны отца мобилизовали в армию, а он остался с матерью и тремя младшими братьями и сестрами. Без скидок на юный возраст Михаил выполнял всю нелегкую крестьянскую работу в поле и дома. С одноклассниками работал на колхозных полях прицепщиком, косил и убирал сено, трудился на лесоповале, заготавливая дрова на зиму.

В ноябре 1943 года его призвали в армию – сначала отправили осваивать специальность стрелка-радиста в авиационное училище, а спустя полтора года он поехал на Кавказ, где шло формирование экипажей бомбардировщиков. 22 августа 1944 года Михаил Иванович получил назначение в действующую армию, в Крым, в авиадивизию Черноморского флота. Оттуда опытные пилоты вылетали на бомбардировки немецких военных объектов в Румынии и Болгарии, а новичкам доверяли только готовить боевые машины к вылетам.

Летать самостоятельно Михаил Иванович начал позже, когда служил стрелком-радистом на противолодочном морском самолете-разведчике. До 14 часов подряд приходилось бывать в воздухе, сопровождая корабли, контролируя обстановку. Время было очень непростым. В феврале 1945-го, во время знаменитой Ялтинской конференции с участием Рузвельта и Черчилля, Михаил Дронов был в составе ­охраны прилегающей территории. За годы службы Михаил Иванович был награжден медалью «За победу над Германией», орденом Отечественной войны II степени.

Прослужив сержантом до 1951 года и отучившись в машиностроительном техникуме, фронтовик устроился на стро­ящуюся Жигулевскую ГЭС и уже до выхода на пенсию работу не менял. На станции Михаил Иванович прошел весь послужной путь – от младшего сотрудника службы эксплуатации до начальника турбинного цеха. Ценного работника даже отправляли на два года во Вьетнам – там он помогал восстанавливать разрушенную американцами ГЭС Тхак Ба. Свою любовь к родному предприятию Михаил Дронов передал по наследству. Его дочь, Светлана Амбросова, стала энергетиком, на станции трудятся ее муж и сын, а внучка Елена тоже энергетик, работает в Санкт-­Петербурге. Дружная ­семья – вот главное достижение Михаила Ивановича.