Комплексный подход дает синергию

От  Дальнего Востока до  Северо-Запада, от  дизельной генерации до  умных сетей и накопителей, включая самые крупные – ГАЭС… Департамент перспективного развития ПАО «РусГидро» ищет точки роста и  повышения эффективности в  разных сферах деятельности компании. Недавно на  пост директора Департамента был назначен Роман Бердников. «Вестник» представляет интервью с  новым участником команды РусГидро.

IMG_7031_S55.jpg
– Что входит в понятие «перспективное развитие»?

– Перспективное развитие – это грамотное, экономически эффективное, основанное на современных технологиях развитие, направленное на обеспечение надежного энергоснабжения потребителя. Наша задача – обеспечить необходимой энергетической инфраструктурой развитие экономики территорий. Энергетика должна быть всегда на шаг впереди. Сего­дня это особенно важно для Дальнего Востока, региона с большим потенциалом, развитию которого государство уделяет значительное внимание.

Деятельность департамента не ограни­чивается Дальним Востоком, мы рассматриваем проекты перспективного разви­тия во всех регионах присутствия ­Группы РусГидро и не только. Например, ­малые ГЭС и ГАЭС планируется развивать и на новых для компании территориях.

С точки зрения видов ­деятельности в первую очередь мы ­сфокусированы на проектах в генерации и в сетях. Но при внедрении умных сетей появится инст­румент, который может быть интересен и в рознице.

– Не могли бы вы выделить основные направления текущей работы департамента?

– Это программа развития ВИЭ, оптимизация локальной энергетики в Якутии и на Камчатке, проекты по техприсоединению потребителей к сетям на Дальнем Востоке, долгосрочная программа замещения выбывающих мощностей, программа развития малых ГЭС и обоснование развития ГАЭС.

– ДПЗВМ сейчас на слуху, только недавно было принято важное правительственное решение. Департамент участвовал в этой работе?

– Департамент разрабатывал программу совместно с дивизионом «Дальний Восток». Готовили обоснование инвестиций и другие расчеты. В перспективе будем участвовать в проектах в части подготовки технических решений, согласования схемы выдачи мощности. Но непосредственная реализация проектов – это больше за дивизионом.

– Расскажите чуть поподробнее про программу оптимизации локальной энергетики. Что такое энергосервисные контракты, как это будет работать, и в чем выгода РусГидро?

– Первое – программа модернизации дизельной генерации предполагает замену устаревшего и изношенного оборудования, при этом должны учитываться все новые технологические решения в электроэнергетике, включая накопители. Второе – нам надо искать финансирование для того, чтобы программу реализовать. В рамках этой работы мы должны получить четкий ответ, какие установки меняем, на что меняем, по какой схеме финансирования идем. Также, я считаю, надо при необходимости обновлять и сетевую инфраструктуру в поселках.

Суть же энергосервисной деятельности в том, что мы привлекаем инвесторов на условиях возврата вложенных средств из экономии, достигнутой в результате модернизации. К примеру, сейчас удельный расход топлива в среднем на ДЭС – 330 грамм натурального топлива на киловатт-час, мы ставим современные дизели с расходом 220–250, экономия делится с инвестором до момента окупаемости.

– Но при этом же надо, чтобы регулятор пообещал не вырезать сэкономленное из тарифов.

– Новое долгосрочное регулирование позволяет сохранить в тарифе экономию компании за счет снижения удельного расхода топлива на срок окупаемости плюс два года. Поэтому наша главная задача – определиться с механизмами реализации проектов и приступать к работе.

Механизмы понятны, необходимо их докрутить в привязке к конкретному региону. У нас порядка 140 поселков в Якутии, у каждого своя специфика и тариф.

– Какие реперные точки у этой программы?

– По первым проектам мы должны принять решения и приступить к реализации максимум осенью. Параллельно будем просчитывать остальные проекты. Понятно, что при реализации пилотных проектов может не все пойти гладко. Но благодаря этому мы получим опыт и придем к типовым решениям.

– Какое направление сейчас самое «горячее», где больше всего работы?

– Прорабатываем программу развития малых ГЭС, которая была задумана еще до моего прихода в компанию. Важно подойти системно к этому вопросу. Первое направление доработки – внутреннее: необходимо найти механизмы снижения CAPEX (capital expenditure – капитальные затраты. – Прим. ред.). Одним из путей является унификация, типизация проектов и технических решений. Чтобы каждый объект не строился по индивидуальному проекту, каждый раз новому, а собирался, как конструктор. Есть ряд элементов малой ГЭС, по которым мы можем задать определенные требования и в их рамках работать, сделать типовые проекты на определенные части станции. За счет этого мы сможем составить четкое понимание затрат хотя бы по прогнозируемой части, степень неопределенности снизится.

IMG_6932.jpgВторое направление – внешнее. Здесь тоже два аспекта. Нам нужно, во‑первых, сформулировать требования к оборудованию и к его стоимости, производители тоже должны быть в курсе, и во‑вторых, определиться, какого рода поддержка нам необходима со стороны государства. Малые ГЭС, к сожалению, не самая легко окупаемая история. В том числе целесообразно к проектам малых ГЭС предъявлять более упрощенные требования.


– А в каком направлении больше всего вызовов?

– Это обоснование развития ГАЭС, я считаю. Нам предстоит выкристаллизовать преимущества ГАЭС для энергосистемы, донести их до руководства отрасли и страны. К сожалению, в последнее время у нас в энергетике и не только все фокусируются преимущественно на экономике, при этом такие нефинансовые факторы, как надежность и гибкость ­системы, не рассматриваются в должном порядке.

ГАЭС все-таки нестандартный элемент любой энергосистемы. Это и потребитель, и генератор в одном флаконе, промышленный накопитель электроэнергии с шикарной маневренностью. ГАЭС обеспечивают надежность и энергобезопасность, для развития этой технологии необходима господдержка. Это может быть компенсация части капитальных затрат, либо иные инструменты.

Многие крупные страны идут в этом направлении: Япония, Китай, Южная Корея, Европа. За рубежом ГАЭС – это отдельный вид системной услуги. У нас такого нет. Общепринятые механизмы поддержки понятны, необходимо детально разобраться, как в разных странах принимаются решения о реализации подобных проектов с учетом специфики рынка.

– Есть уже понимание, в какой точке нашей энергосистемы ГАЭС будет необходима в ближайшее время? Ленинградская ГАЭС?

– У нас есть проработки по Ленинградской ГАЭС, есть проект – это общеизвестный факт. Проект получился капиталоемким, к тому же рыночные условия в последние годы изменились. Но и диапазон регулировочных мощностей в ОЭС Северо-​Запада и ОЭС Центра в средне­срочной перспективе будет только снижаться на фоне ввода новых блоков АЭС и ограниченной маневренности других видов генерации. Считаю, что ГАЭС – это инструмент, который нужен в первую очередь Системному оператору.

– Что нового вы планируете привнести в работу департамента?

– Считаю важным изменить подход к проектам по модернизации локальной генерации, особенно в изолированных регионах. Замена одного дизеля на такой же, просто более эффективный дизель, больше не соответствует современным реалиям. Мир движется вперед, в электро­энергетике происходят глобальные изменения. Стремительно снижаются удельные капзатраты малой генерации. Развиваются ВИЭ, накопители. Появляются новые формы использования технологий. Комплексное применение технологий, таких как микро- и смартгриды, дает синергетический эффект.

При этом применение новых технологий может и смену бизнес-процессов внутри повлечь, например, снизить количество обходов и осмотров оборудования, упростить принятие решений о ремонтах и инвестициях. Это будет уже глубокое, полноценное перспективное развитие.

Еще одна первоочередная задача – собрать отдельные программы по направлениям в комплексный документ, под это выстроить все процессы. Ведь если мы в отдельно взятом регионе заранее решим реализовывать программу ВИЭ, то применение малых ГЭС там рассматривать не будем. А может быть, это было бы более эффективным.

Нам необходимо включиться в проактивном режиме в разработку схем и программы перспективного развития (СиПР), в рамках которых планируется энергопотребление территорий, формируется взгляд на развитие энергетики. Эту работу делает регион, и мы должны не просто принимать в ней участие, а отстаивать наши интересы и интересы отрасли. К сожалению, регионы зачастую сфокусированы на решении своих локальных вопросов и не всегда эффективное развитие энергетики ставят во главу угла.

Добавлю еще один важный момент – нам необходимо создать на базе департамента единый центр компетенций по вопросам технологического присоединения, который будет комплексно смотреть на систему техприсоединения потребителей, особенно крупных, предлагать технические решения, задавать единые стандарты в рамках Группы РусГидро, рассматривать крупные заявки и, понимая всю проблематику, инициировать предложения и вести работу по изменению законодательства.

– Какова предыстория вашего прихода в РусГидро?

– Я практически всю профессиональную деятельность, за исключением раннего периода, вел в сетевом комплексе. Окончив МЭИ, ­начинал на ТЭЦ‑22 в Москве, поработал в СО ЦДУ ЕЭС, затем – в РАО «ЕЭС России». В ходе реформирования отрасли участвовал в создании Федеральной сетевой компании, в которой проработал более 10 лет. Принимал участие в подготовке всей нормативной базы сетевого комплекса. Далее перешел в Россети, занимал там пост первого заместителя генерального директора. В 2016–2017 годах параллельно руководил Ленэнерго, выводил компанию из кризисного состояния. Ушел из Россетей вскоре после смены руководства компании. Вспоследствии меня пригласили в РусГидро, тема мне интересна. Кстати, в ФСК я начинал свою карьеру как раз с Департамента перспективного развития.

- Увлекаетесь чем-то в свободное время? 

- Я люблю активные виды спорта. В институте профессионально занимался легкой атлетикой, состоял в Трудовых резервах. Я и монтером на ТЭЦ-22 пошел, потому что график день-ночь позволял полноценно и учиться, и тренироваться. Зимой катаюсь на беговых лыжах. Преимущественно из-за этого увлечения полюбил Финляндию. В этой стране шикарное отношение к здоровому образу жизни, государство оказывает большую поддержку развитию спортивной инфраструктуры для жителей. Например, вокруг любой деревни есть профессиональная накатанная лыжная трасса как для конькового, так и для классического хода.

- Что для вас самая главная ценность в жизни? 

- Семья, дети – это то, что остается, когда ты уходишь. Ведь твои профессиональные достижения, успехи и неудачи, рано или поздно забываются. Сам-то ты в душе все равно помнишь. Я вот искренне горжусь тем, что было сделано в Ленэнерго. Мы не просто порядок навели, мы ментальность людей поменяли. Хотя дети тоже через какое-то время уходят из семьи, идут дальше. У меня старшему уже в сентябре 21 год будет. Вообще, мне кажется, главное – это чтобы на любом отрезке жизни была цель принести пользу обществу и реализовать себя.